Экспедиция «Нывровидение-2010»:, Южно-Сахалинск — Оха — Ныврово Опции

[Shiko]

ссылка доступна только зарегистрированным

Экспедиция «Нывровидение-2010»: Южно-Сахалинск — Оха — Ныврово — Оха — Южно-Сахалинск (11-30 июня 2010 г.)

История

История внедорожного Ныврово началась несколько лет назад, когда сахалинские джиперы покорили все или почти все более-менее сложные маршруты, проходящие рядом с домом, и стали все чаще посматривать в сторону крайнего севера Сахалина с его нетронутой колесной (но не гусеничной) техникой природой, неизведанными «дорогами», глубокими бродами и болотами. В общем — препятствия, полные адреналина, о которых настоящий джипер может только мечтать.

Ныврово (самый северный сахалинский поселок, нежилой) считается самым сложным джиперским маршрутом. Достаточно сказать, что, хотя недостатка во внедорожной технике в России, на Сахалине (а, особенно на севере, в Охе) никогда не было, но до недавнего времени колесные машины ни разу не были на Ныврово, с самого момента освоения Сахалина. По некоторым, неподтвержденным данным, охинцы ездили (или, по крайней мере, пробовали ездить) туда в начале 80-ых на «Шишигах» (Газ-66), но сами нывровцы говорят, что джиперы, в 2008 году были первыми...

Вообще, назвать Ныврово поселком — значит соврать. От поселка там сейчас только несколько домиков промысловиков и сооружения бывшего рыболовецкого колхоза, брошенные ржавые трактора, генераторы и сети.

Самый простой (и разумный) способ добраться до Ныврово — пойти на лодке по морю или пешком по суше…

Хочется приключений — можно добраться на ГТТ (там их утоплено немало), или на квадроцикле. И только конченый придурок поедет туда на машине.

Первые попытки были в уже далеком 2006 году (июнь и октябрь). В тот год «Южно-Сахалинский Джипер-Клуб» ездил туда два раза. В июне, переломавшись, машины вернулись, пройдя примерно половину пути. Как позже поняли, основанная ошибка была в том, что шли «напролом» через все болота, хотя многие из них потом удалось объехать и сберечь машины. Кроме того, в любом случае, несмотря на то, что сложная часть пути представляет из себя дистанцию всего в 40 с небольшим километров — машинам не хватало топлива. Многодневная борьба с бездорожьем приводит к большому расходу топлива, в несколько раз большему чем «паспортный» режим.

Вторая попытка была в октябре (ехать на Ныврово в середине лета — бессмысленно, комаров так много, что дышать нечем (вышел подышать, заодно и покушал), плюс гигантская сахалинская растительность превращает любую дорогу в джунгли).

Если июньский рейд был «нахрапом», то октябрь был уже «разведывательным», потому что стало ясно, что Ныврово с «шашкой наголо» не взять. Тогда искали возможности объезда самых тяжелых и убийственных для техники болот и марей. В этот раз был создан хороший задел на будущий год — пешая разведка оставшейся части.

2008 стал просто годом Ныврово среди сахалинских джиперов. Первыми там побывали самые настойчивые и упорные экипажи «Южно-Сахалинского Джипер-Клуба» (ЮСДК) — они достойны были быть первыми. Два «Сафаря» (один из них Годзилла на 44 Боггерах, второй — коротыш на 39 Свамперах) и «ЛендКрузер-73» (Турбодед, он же Терминатор). Экспедиция продолжалась в обще сложности две недели, из которых 4-5 дней экипажи отдыхали на Ныврово, а остальное время заняла дорога. Об этой экспедиции был даже снят фильм.

Следом в тот же год на Ныврово пошли 3 «Сурфа». В какой-то мере они пошли своей дорогой, активно пропиливая объезды вместо ныряния в мутные болота. Насколько я знаю сурфовская экспедиция заняла четыре недели.

Третьими были квадрациклисты, дорога до Ныврово у квадриков заняла всего полтора дня.

Подготовка

Прошло два года, как обычно, все плохое забылось, в памяти остались только хорошие впечатления — «как классно было на Ныврово», хорошая погода, красивые места, охота-рыбалка и т.д. Не край земли, а рай земной…

Поэтому, долгими зимними вечерами, в процессе обсуждения планов на 2010 год на форуме ЮСДК, родилась идея — а не повторить ли экспедицию на Ныврово… Согласились ехать четыре экипажа — Сафарь Годзилла и ЛендКрузер Турбодеда (оба там уже были), а также два Сузуки Эскудо (один круглый и один квадратный).

Поскольку я как раз владелец одного из этих Эскудиков (тот, который круглый), то все дальнейшее будет представлено так, как оно выглядело из салона «Сузуки Эскудо» (будем считать, что окна машины были кристально чистые).

На Ныврово, может, и классно (не соврали), но маршрут туда, по крайней мере, внушал определенные опасения. Особенно, когда я получил гарминовский трек с точками. Большая часть точек была названа нецензурными словами. Как позже стало ясно, такими они и были — самые подходящие слова для обозначения этих точек — матерные… Плюс теперь добавилась пара новых, от себя добавил!

Техническая подготовка к экспедиции была основательная и началась еще зимой.

Во-первых, потому что помощи там ждать неоткуда. Это вам не соревнования на полигоне. Ближайший трактор за сотню километров… А на вертолет сопровождения денег не нашлось, так что надеяться приходилось только на себя и то, что будет в машинах.

Во-вторых, потому что «конец простой — пришел тягач и там был трос, и там был врач», нас вовсе не устраивал. Нашей целью было поддержать авторитет «Эскудо», а не ронять его. Некоторые до сих пор не признают «Эскудо» как джип… причем почему-то исключительно по причине малых габаритов и веса. Например, однажды ко мне подошли двое и, заглянув под машину, удивленно спросили — а у вас рама от какой машины?

Годзилла с Турбодедом тоже готовились не менее основательно, если уж «Эскудо» не собирались ронять авторитет в грязь, то «большие» машины и подавно.

В-третьих, я пессимист, хотя и не конченный. Поэтому я не спорю с теми, кто говорит — «мы доедем», я тоже думаю, что мы доедем, но в любом случае по дороге что-то сломается. Поэтому важно было понять, что может сломаться, а в этой поездке еще и посчитать примерно сколько раз.

В-четвертых, поездка на Ныврово — это двойное испытание. А для трех машин из четырех это было тройное испытание.

Первое — дорога от родного Южно-Сахалинска до начала бездорожья. Это 900 в одну сторону, из них 200 асфальт, а все остальное федеральная трасса «я ее слепила из того что было» — то есть грунтовка из подручного материала. Те, кто был в районе Охи, знают, что обычно дорога там похожа на колею в пустынях Монголии. А после дождей и весной и даже колея, бывает, расползается….

Второе — соревнование джип-спринт в Тымовске, где две экспедиционные машины — Сафарь Годзилла и квадратный «Эскудо» взяли второе и пятое места в классах «монстры» и «профессионалы» соответственно.

Ну и третье — непосредственно уже экспедиция на Ныврово.

Поэтому из запчастей в машине было: амортизаторы, два стартера, генератор, обводной и натяжной ролики, все ремни, свечи, патрубки, рулевые тяги, наконечники, рулевой кардан, пыльники, привода, куча подшипников, ступица в сборе, фильтры, запасы масла, тормозной жидкости.

Карданы, запасные полуоси, второй генератор, рулевая рейка, запасной «автомат», раздатка и двигатель, хоть и есть в наличии, но остались дома — по причине отсутствия места.

В какой-то мере помогало то, что два «Эскудо» хоть и были абсолютно разными моделями (один 95 года V-образный двигатель, второй 2003 года, рядный двигатель), но многие навесные агрегаты, а также детали трансмиссии и ходовой части у них или были абсолютно одинаковые или были унифицированы, как например, передние привода, редуктор, амортизаторы, генератор, стартер, суппорта или ступицы. Поэтому запчасти брались из расчета на две машины. Даже запаска и та была одна на двоих.

Из инструментов в моем, круглом, «Эскудике» было все кроме сварки, включая шуруповерт, болгарку, паяльник, клепальник и так далее, вплоть до ящика с болтами и набором метчиков. За что к середине пути мою машину стали называли Техничкой. Жаль, сварочного аппарата не было, опять-таки по причине отсутствия места… сварка оказалась нужна, и не раз.

Кроме того, сами машины были вылизаны по максимуму, не в плане полировки кузова, а в плане технической подготовки. Трехлетний опыт внедорожной эксплуатации уже выявил слабые места, большая часть из них уже была ликвидирована ранее или перекрывалась ЗИПом.

Начало

Прошло несколько месяцев подготовки и ожидания. И вот экспедиция на Ныврово началась.

Старт на Ныврово был взят сразу за Тымовском, где накануне проходили соревнования.

К этому времени машины прошли уже порядка 500 с лишним километров, из них 300 по грунтовке. Для машины, заточенной под тяжелое бездорожье, большой пробег по грунтовке уже само по себе испытание — большие колеса, заниженные пары и другие переделки дают о себе знать большим износом и мелкими (к счастью) поломками. Внедорожная резина, та, вообще, изнашивается на глазах. На больших машинах стояли Боггеры, на Эскудиках — Мудзилла. К этому времени пока все было в порядке.

Как я уже писал, на соревнованиях Годзилла взяла второе место без повреждений. Эскудо занял пятое место и тоже без повреждений, если не считать залитого грязью салона и в очередной раз забитого радиатора охлаждения и выкупанных в грязи навесных агрегатов.

ссылка доступна только зарегистрированным

А вот Турбодеду на Ленде73 не повезло сразу. В первой же луже, мощная машина, обутая в самую злую резину (Боггеры) порвала оба передних привода. Не без помощи самоблока «ЛОКРАЙТ». Но две запасных гранаты лежали в запасе, поэтому были установлены на машину. Ленд снова стал 4вд-автомобилем, но уже без приводов в запасе.

Теперь оставалось еще почти 400 километров пыльной грунтовки до начала настоящего бездорожья.

Старт на Ноглики был громким — пакет с мусором, брошенный в костер, скрывал в себе газовый баллон. Ха-ха-ха, костер заливать не пришлось…

По дороге в Ноглики у квадратного Эскудо скончался генератор — залипли щетки. После этого, кстати, гена упал с бампера на асфальт и вновь стал рабочим.

Плюс у круглого Эскудика развалилась правая стойка «Монро Эдвенчур» — вскрытие показало, что открутилась гайка, фиксирующая поршень на штоке стойки. Но это банальная проблема — бэушная стойка из запаса была установлена за десять минут.

От Ноглик до Охи оставалось еще 240 километров. На этом отрезке поломок больше не случалось и к вечеру того же дня все машины были в Охе.

На всем протяжении пути местные жители скапливались у машин целыми пучками — еще бы, не каждый день увидишь Сафаря высотой с ураловскую вахтовку и еще три машины неизвестной конфигурации. Фотографировались все — от пацанов до бабушек, собаки оборачивались, дети тыкали пальцами. Но особо радовали любопытные девушки. Мы с удовольствием подсаживали их на бампер Годзиллы и шутили между собой, что Годзилла — это отличный автомобиль для «рыбалки».

ссылка доступна только зарегистрированным

«Клев» шел, не переставая… На следующий день мы даже дали интервью и устроили показательные выступления для местного телевидения.

ссылка доступна только зарегистрированным

Первую ночь в Охе мы провели в частном доме, в котором шла стройка. Ночью случился небольшой пожар, но вовремя была объявлена общая тревога и эвакуация и все остались живы, хотя немного прокоптились и поплакали (от дыма). Я в незнакомых помещениях не сплю, поэтому спал в машине и узнал о пожаре только утром.

В Охе мы задержались на три дня — ожидался прилет еще одного члена нашей группы, старожила местного джиперского движения Валеры, а в лесу просто Татарина. На самом деле Татарин, как оказалось, никакой не татарин, но похож, не спорю. Проблема была в том, что Валера купил билет на давно несуществующий рейс на Оху (в нашей стране все возможно) и завис в Хабаровске без средств на другой билет и пропитание. Разрешение проблемы заняло лишний день, который мы с удовольствием провели на озере Медвежье по соседству с аэропортом.

Там самые крупные представители нашей экспедиции впервые за лето решили искупаться. Более мелкие члены осторожно умылись.

Ожидая Татарина, мы часто наведывались в Оху — затаривались продуктами, искали реликтовые привода на Ленд73, пытались купить запасные стойки для Эскудиков. Местные жители часто спрашивали, куда мы едем — мы отвечали: на север, что вызывало полное недоумение у охинцев, потому что они всегда думали, что Оха это и есть север, куда же северней!?

Ни самый северный мыс Сахалина — мыс Елизаветы, ни название поселка Ныврово не проясняли ситуацию. Не в обиду будет сказано, но, похоже, мы знали лучше, где находится мыс Елизаветы, чем коренные жители Охи J.

Еще один популярный вопрос: зачем вы туда едете. На этот вопрос трудно ответить. На рыбалку — нет, на охоту — нет… Решили что мы едем туда отдыхать. На самом деле то, что нам предстояло, было похоже больше на каторгу, чем на отдых. Как там говорится, «в экстремальном отдыхе важно четко понимать, где заканчивается отдых и начинается полная, простите, попа». Как позже оказалось, отдых кончился почти сразу же…

А еще продавщица в местном супермаркете спросила: Шутите?, когда мы попросили выдать нам 55 литров водки. Позже водку перелили в пластиковые бутылки, чтобы не тащить с собой ненужную тару. Чье-то робкое замечание о том, что если разобьется бутылка — потеряем литр водки, а вот если лопнет пластиковая бутылка — потеряем пять…. было проигнорировано — тащить несколько килограммов стекла никому не хотелось, машины и так были забиты под самую крышу.

ссылка доступна только зарегистрированным

Наконец Татарин прилетел, в аэропорту мы его встречали хлебом-солью и, как водится водкой, налитой в сломанную гранату переднего привода Лендкрузера.

ссылка доступна только зарегистрированным

Сломанная граната отлично подходила для распития водки, потому что, во-первых, ее нельзя было поставить, а во-вторых, сломанная часть гранаты вмещала в себя нос пьющего.

ссылка доступна только зарегистрированным

К концу поездки из сломанных приводов ЛендКрузера можно было бы составить целый сервиз.

Запасных приводов для раритетного Ленда мы так и не нашли, решено было идти без запасных приводов, хотя каждый понимал, что они точно нам понадобятся. Правда, никто и не догадывался, насколько быстро….

За остаток дня прошли последние 40 км полузаброшенной грунтовки. Мертвый поселок Колендо был единственной достопримечательностью за эти километры. Пятиэтажки, поврежденные землетрясением, взорвали и похоронили, остались деревянные строения, да стела «Колендо», слепленная из каких-то странных брусков типа кубиков «Лего». А еще мы, наконец, снова увидели море. Для нас было очень странно накручивать по нескольку сот километров в день и так долго не видеть море… Для жителей юга Сахалина от моря до моря как правило не больше пары часов езды. В любую сторону!

К первому серьезному «внедорожному» броду мы подошли уже в сумерках. Немного расчистив рухнувший в реку мост от торчащих бревен, три машины прошли его без проблем.

ссылка доступна только зарегистрированным

ЛендКрузер зашел под плохим углом, появилась необходимость сдать назад для второй попытки. Назад так назад, Турбодед включает заднюю передачу, дает газу и хрясь — до боли знакомый неприятный звук очередного порванного привода.

ссылка доступна только зарегистрированным

Третья граната развалилась. Не передать словами всеобщее разочарование. Как же так, первое, достаточно простое препятствие и одна из машин уже не полноприводная…

А все ненужный локрайт в переднем мосту… Объяснять «почему» не буду — кто хочет, тот сам поймет… И спорить тоже не буду, но для себя мы все сделали вывод — в переднем мосту в наших, сахалинских, условиях место только принудительной блокировке…

Вытащив лебедкой Ленд назад, Турбодед, до автоматизма знакомыми движениями вытаскивает раскрошенный привод. В это время стемнело. Решено было пройти чуть дальше до двух сгоревших домиков в паре километров от этого брода.

Со второй попытки Ленд уже на 3 колесах проходит брод.

Чуть дальше — колея. Странно, но тут Ленд стал упираться «здоровым» передним колесом и просто не хотел ехать вперед. Колесо заблокировалось и тащилось волоком. Чуть позже эта странная проблема исчезла и больше не повторялась. Видимо, машина просто не хотела ехать туда, куда ее вел хозяин. Наверное, временный приступ слабости, бывает.

Прошли еще с километр. В полной темноте подошли к первому небольшому болоту. Прошли его быстро, так как уже очень хотелось и спать, и кушать. Три машины немного полебедились. Годзилла прошла ходом.

На болоте том стоит дерево. На дереве надпись — первая буква «ж», остальные три говорить не буду говорить… Сами догадаетесь. И стрелка дальше в лес. Местные дальше этого места на машинах не ездят. В гробу они видели такой отдых…

Как только вылезли из болота, подходит Макс — водитель Годзиллы. И говорит: пацаны, я сейчас вам речку покажу, только не пугайтесь. Мы: да что, мы речек не видели? Подходим, большое течение, думаю — перекат, проскочим. Суем палку, куда рука достает с берега, — палка ушла на полтора метра… Что-то шевельнулось у меня под шляпой. Думал, клещ, потом понял — волосы…

Я еще никогда не плавал так глубоко так далеко от дома.

Мы, конечно, придурки, но вовсе не идиоты, поэтому штурм речки отложили на утро. Заночевали прямо на поляне перед речкой, под ногами хлюпала вода. Вот так быстро скорость передвижения на север упала с нескольких сот километров в день… до нескольких километров.

[Shiko]

Клуб «Ныврово».

Находясь в легком адреналинистом шоке после заплыва по речке Валовской, остаток пути до домиков Ныврово (еще полдня) я помню не так хорошо. Дорога местами шла по болотистому берегу залива Куэгда, местами проще было ехать прямо по заливу, уходя на 30-40 метров от берега.

Глубина была там небольшая — от 40 до 60 сантиметров, течения не было, поэтому в этот раз мы ехали в воде, а не плыли в ней. Несколько раз машины застревали в вязком дне, но каждый раз выбирались сами. Правда, для этого Эскудикам приходилось давать газу, поднимая большую муть и выбрасывая ее сразу тремя (по количеству постоянно вращающихся колес) фонтанами в небо. Экипаж МКС наверное глядел на это безобразие из космоса и думал… да, а на Сахалине весна, вон слониха с двумя слониками в заливе плещется…

Как только мы вышли ближе к заливу, сразу стало попадаться огромное количество белоплечих орланов. Если на юге Сахалина это редкая птица и не подпускает к себе близко человека, то непуганые орланы залива Куэгда по поведению больше походили на городских ворон. Смотрели на нас, рассиживаясь на верхушках соседних деревьев и даже не думали улетать. Подпускали к себе на 30-50 метров. Я знаю, это просто мечта любого фотографа — иметь возможность так близко снимать этих сильных и красивых птиц. Трижды мы встречали их огромные гнезда вдоль нашего маршрута. Наверное, в гнездах были их птенцы, с земли не видно. Гнезда действительно большие, как мне рассказывали, если с гнездом что-то происходит, и нужно строить новое, то на следующий год орланы не заводят птенцов, весь год тратят на постройку нового гнезда.

Одного, молодого орлана мы встретили прямо на берегу залива. Некрасивый самолет не летает, а орлан не летает, если он мокрый. Орланы питаются рыбой, падая с высоты и хватая ее с поверхности воды. У молодых орланов это плохо получается, и они часто намачивают крылья и не могут летать, пока не высохнут. Вот такого мокрого орлана мы встретили на пути, сфотографировались с ним, но трогать не стали. Уж больно он задирал крылья и при попытке приблизиться норовил тяпнуть за руку острым клювом.

Проехав несколько километров по заливу, мы вплотную приблизились к той точке, пребывание в которой делает вас полноправным членом клуба «Ныврово». Осталось лишь перевалить сопку (когда-то на ее вершине располагалась точка военных связистов) и переплыть еще одну речку — уже в самом «поселке».

Что и было успешно сделано в течение часа. Правда, дорога представляла собой заросшую тропинку, где и человек трудно пройти, не повредив глаз… Мы ехали там на машинах, задраив окна и раздвигая стену из веток и деревьев кузовами. Ну, вот он, клуб «Ныврово»! Бампер-контроль пройден!

Около домиков нас не хлеб-солью, но яйцами и икрой встречали наши ЛендКрузеристы, на время превратившиеся в ВотерКрузеристов.

Пока мы боролись с остатками пути, они дошли по заливу до Ныврово (кое-где волоком протаскивая лодку по мелководью), посетили стоящую неподалеку самую северную сахалинскую метеостанцию и, радушно принятые метеорологом Алексеем, привезли в Ныврово яиц, икры, рыбы и черемши. Через пять минут после торжественной фотографии встречи на Ныврово, поднос был почти пуст, а желудки соответственно набиты. Отгадайте загадку — волосатый, питается рыбой, икрой, яйцами и травой, но не медведь? Правильно — джипер!

Теперь у нас было несколько дней отдыха и обязательный ритуал посвящения новичков в Ныврово — пеший поход на самую северную точку Сахалина — мыс Елизаветы и маяк, названный в честь того же мыса.

Отдых на Ныврово был активно-пассивный. Активная часть состояла из рыбалки (кунжа, к сожалению, не клевала, наверное ушла выше — охотиться за икрой красноперки), приготовления еды, фотографирования местных развалин и ленивого ремонта машин.

Пассивная часть была представлена в основном поеданием еды, и распитием пиво-водочных напитков и охотой. Если честно, я первый раз видел, чтобы охота была таким простым занятием — сидишь в раскладном стуле, накрыт стол, костер, ружье стоит рядом. Потом быстрое движение руки и — бах, очередная утка падает чуть ли не прямо в кипящий котелок… круче только скатерть-самобранка из русских-народных сказок.

А еще мы ходили на метеорологическую станцию в паре километров севернее Ныврово. Метеоролог Алексей действительно очень радушный человек. Натопил нам баню, накормил и выдал с собой на вынос вяленой рыбы и несколько банок прошлогодней, но очень вкусной икры. А еще он сочиняет и поет песни. Дважды мы приходили к нему в гости и дважды суровые джиперы, которые даже в зеркало заднего вида себе не улыбаются, плакали, как дети, слушая его песни… Я не литературный критик и не умею расписывать, насколько жизненные и красивые были слова и исполнение. Но я ни капли не слукавлю, если скажу, что песни Алексея легко встанут в один ряд с песнями Высоцкого. Жаль, что Алексей не собирается их публиковать и не разрешает их переписывать, и, возможно, эти песни никогда не выйдут за пределы его метеостанции.

Алексей с женой живет на метеостанции уже пять лет. Несколько раз в год подходят специальные суда и привозят материалы и продукты. В тот момент, когда мы приехали, они собирались в отпуск после двух лет непрерывного пребывания на метеостанции.

Я тоже думал, что работа на метеостанции вдали от городов полна свободного времени, легка и непринужденна. На самом деле попробуйте-ка пожить в лесу без посторонней помощи, при этом по большей части обеспечивать себя едой сами — вести огород, разводить живность… Думаю, максимум на что у вас останется время — это нарисовать пару женских фигурок в углу собственной пещеры… Не то что выполнять еще работу метеоролога — каждые два часа, круглые сутки, выходить в поле, замерять показания приборов и передавать информацию синоптикам, отстукивая показания азбукой Морзе… Да-да, не телефон, не компьютер, не интернет, и даже не SMS, а именно так — азбукой Морзе. Чтобы жизнь раем не казалась. И так два года без единого дня отпуска… В гробу я видал такую работу…

Кстати, когда мы вошли внутрь дома, мы сильно удивились, мы ожидали деревенский дом, а оказалась на 100% городская квартира с телевизором, стиралкой, гладкими стенами и потолком, пластиковыми окнами и прочими фишками современного «евроремонта».

Единственное, что выдает жизнь вдали от цивилизации — это следы медведя во дворе и самодельные вещи, например, раковина для мытья посуды — не китайская пергаментная псевдо-нержавейка, а добротный, толстостенный бак от советской стиральной машинки. Кстати, намного удобней в использовании чем то, что продается в евро-магазинах…

В доме под одной крышей звукоизолированная генераторная баня, колодец.

Во дворе — живность, огород и вертолетная площадка. Круто, да, у кого из вас во дворе собственная вертолетная площадка? Чуть дальше — баки с топливом и метеорологическое оборудование. Сам дом расположен в устье ручья, в 20 метрах от кромки прибоя. Красиво, надежно, в какой-то мере романтично, но боюсь на пятый день жизни мне стало бы там безбожно уныло и скучно…. Хотя, как говорят, это первые пять лет тяжело, потом привыкаешь!

В самом Ныврово никто не живет. Иногда приезжает семья из Некрасовки и живет там во время сбора дикоросов и рыбалки. Другие люди находят возможность порыбачить и собрать травы где-нибудь поближе к дому.

Хотя останки техники и бытовых помещений выдают более бурное прошлое этого поселка.

Даже деревянный туалет там двухместный… Несколько брошенных тракторов в полной комплектации, советские генераторы (честно говоря, по сравнению с японским генератором, те генераторы, хоть и сделаны судя по табличке в 90-х годах, выглядят так, как будто их изобрели в начале прошлого века… простите меня, но до чего все-таки топорная русская техника).

Сушилки для рыбы, целый склад сетей и поплавков, множество лодок. Один из тех случаев, когда проще было бросить, чем вывезти. Пройдохи и мародеры, наверное, плакали, глядя на это добро… Вот оно — бабло, а вывезти нельзя. Разве что порт строить и баржу нанимать… Например, такую…

На сопке, на самом краешке обрыва над протокой — единственная могила с оградкой и звездочкой. Давным-давно забытая… Интересно, когда и кого похоронили в этом дремучем поселке за непроходимые 70-80 километров до ближайшего города? Здесь даже умереть страшно, не то что жить…

Я не скажу что Ныврово и окрестности супер-красивое место. Поселок стоит между теплым озером и протокой залива Куэгда — то место, где большой залив сообщается с морем.

Вокруг сопки и северная растительность. Море, судя по всему, достаточно пустое.

На юге по берегам остатков живности (крабов, рыбы, млекопитающих, водорослей) гораздо больше. А тут — только дрова и камушки. Чем замечательно Ныврово — так это чистота. Практически нет мусора по берегам и нетронутая природа. Брошенный поселок смотрится уже вполне естественно (для России).

Юг Сахалина по сравнению с Ныврово — сплошная помойка — на юге даже там, куда не пройти пешком и не проехать на машине — мусор. Мусор приносит море.

А еще здесь — рай для фотографов в плане птиц и медведей…

Несколько раз мы брались за вялотекущий ремонт изрядно потрепанных многодневной дорогой машин.

Поменяли кое-что из навесного оборудования, почистили стартер на одном Эскудике и заменили на другом. Один из генераторов был заменен раньше, еще в Охе. Почистили и просушили моторы на лебедках, заменили держатели для тросов, продули порванные ветками пыльники шаровых и забили туда чистой смазки, просушили салоны, выпрямили погнутый об дерево багажник и установили компрессор «Беркут R20» на квадратный Эскудик. Площадку под «Берку»т выгнули, кстати, из алюминиевой центрифуги советской стиральной машинки, найденной на Ныврово. Не важно, из чего делать, важно — откуда руки растут!

Годзилла тоже почистила стартер. Еще у Годзиллы были проблемы с топливной системой — периодически движка глохла и не заводилась, но причину неприятности мы тогда мы не нашли.